Виктор
Губарев
Капитан Блад и его
прототипы
Благородный,
галантный, обворожительный бакалавр медицины и, волею судьбы, капитан
флибустьеров Питер Блад – одна из самых ярких и запоминающихся фигур в
приключенческой литературе о пиратах Карибского моря. Миллионы людей читали о его похождениях в
знаменитом романе Р. Сабатини «Одиссея
капитана Блада», но мало кто знает, что этот благородный разбойник был
«срисован» автором с нескольких вполне реальных исторических персонажей. Речь
идет о хирурге герцога Монмута Генри Питмэне, «адмирале» флибустьеров Генри
Моргане и французском корсаре Жане-Батисте дю Кассе.
«Повествование
о великих страданиях и удивительных приключениях Генри Питмэна, хирурга
покойного герцога Монмута», впервые было опубликовано в Лондоне в 1689 году и
переиздано в начале XX века. Из этого
сочинения можно узнать, как упомянутый хирург Питмэн, вернувшись на родину из
путешествия по Италии, отправился повидать родственников в Сэндфорд. Это было в
начале лета 1685 года Когда герцог Монмут, претендовавший на английский
престол, поднял восстание против короля Якова II Стюарта, Питмэн прибыл в Таунтон, чтобы взглянуть на
войска мятежников. Домой он так и не вернулся, ибо поддался на уговоры и
присоединился к походному лазарету герцога. После разгрома восстания Питмэн был
схвачен, осужден и выслан в качестве белого раба на остров Барбадос, где
подвергался жестокому обращению со стороны губернатора. В 1687 году он решился
бежать с острова вместе с семью товарищами по несчастью. На маленькой лодке они
пошли в сторону Кюрасао, достигли южного берега острова Гренада, потом –
северного побережья Венесуэлы, пока не остановились на островке Ла-Тортуга (не
путать с островом Тортуга, лежащим у северного побережья Гаити). Здесь они
застали несколько флибустьеров, которые объявили, что являются мятежниками и
симпатизируют Монмуту, но затем сожгли лодку беглецов и оставили Питмэна и
двенадцать других изгоев на острове. Лишь через три месяца они были спасены
английским капером, который доставил их на родину.
Нетрудно
заметить, что начало «одиссеи» капитана Блада во многом перекликается с фактами
из биографии Генри Питмэна. Впрочем, параллели можно провести и с началом
вест-индской эпопеи Моргана (он ведь тоже, согласно версии корабельного хирурга
А. О. Эксквемелина, попал на Барбадос в качестве белого раба). Но наибольшее
число заимствований из биографии Моргана обнаруживается в главах XVI и XVII,
посвященных захвату капитаном Бладом испанских городов Маракайбо и Гибралтар в
Венесуэле.
Пираты
Моргана атаковали Маракайбо в марте 1669 года, предварительно захватив крепость
Эль-Фуэрте-де-ла-Барра, сторожившую вход в лагуну Маракайбо. При виде пиратской
флотилии испанцы прихватили самые ценные вещи и бросились в лес. Не встретив
сопротивления, пираты вступили в город, быстро обыскали его и заняли дома на
центральной площади. Кафедральный собор был превращен ими в арсенал.
В тот же
день отряд, насчитывавший сотню человек, вышел из Маракайбо в поисках добычи и
пленников. Рейд их оказался удачным. Вечером следующего дня они вернулись в город
с караваном из 50 мулов, навьюченных добром, и примерно тридцатью пленными.
«Как обычно, - рассказывает Эксквемелин, - их стали терзать, пытаясь узнать,
куда скрылось население города. Одних просто истязали и били; другим устраивали
пытки святого Андрея, загоняя горящие фитили между пальцами рук и ног; третьим
завязывали веревку вокруг шеи, так что глаза у них вылезали на лоб и
становились словно куриные яйца. Кто вообще не желал говорить, того забивали до
смерти. Ни один из несчастных не избежал своей участи. Пытки продолжались три
недели».
Разорив
Маракайбо, флибустьеры отправились в другой испанский город – Гибралтар,
лежавший на противоположном берегу лагуны. Овладев им, они разоряли его в
течение пяти недель, потом получили выкуп за пленных и снова вернулись в
Маракайбо. Здесь Моргана ожидали неприятные известия. Один из местных жителей
сообщил, что в лагуну вошли три боевых испанских корабля и подстерегают
пиратов. В составе эскадры (так называемой армады де Барловенто) находились 38-пушечный
фрегат «Магдалена» (водоизмещение 412 тонн; команда – 280 человек; командир –
адмирал дон Алонсо де Кампос-и-Эспиноса), 26-пушечный фрегат «Сан-Луис»
(водоизмещение 218 тонн; команда – 140 человек; командир – Матео Алонсо де
Уидобро) и 14-пушечный шлюп «Нуэстра Сеньора де ла Соледад» (водоизмещение 50
тонн; команда – 80 человек; ранее это было французское торговое судно
«Маркиза»). Эскадра перекрыла выход из озера, а в ранее захваченной и покинутой
пиратами крепости Ла-Барра были установлены шесть пушек и размещены сорок
аркебузиров. Силы испанцев едва ли превосходили силы Моргана, но к ним на
помощь должны были подойти отряды ополченцев, формировавшиеся в разных частях
провинции. Кроме того, испанцы занимали стратегически более выгодную позицию,
чем англичане и французы.
Известие о
появлении испанской эскадры не на шутку встревожило флибустьеров: выход в
открытое море был блокирован. В этой критической ситуации, наверно, лишь Морган
не потерял самообладания. Желая ошеломить испанцев, он потребовал от них выкуп
за Маракайбо, угрожая в случае отказа сжечь город. Спустя два дня гонец
доставил ему письмо от генерала испанской эскадры. Дон Алонсо обещал выпустить
пиратов из лагуны, если они вернут награбленное и освободят рабов и пленников.
Но пираты решили драться. 26 апреля 1669 года Морган с 13 небольшими судами
отправился навстречу испанским кораблям, стоявшим на якоре в середине пролива.
Приблизившись к ним на расстояние чуть больше пушечного выстрела, флибустьеры
отдали якоря, так как вступать в сражение было уже поздно. Ночь прошла в
тревожном ожидании.
На рассвете
27-го пиратская флотилия двинулась в сторону вражеской эскадры.
«Испанцы
решили, что пираты готовы на все, лишь бы выйти из пролива; и их корабли,
подняв якоря, пошли навстречу пиратским, - читаем у Эксквемелина. -
Корабль-брандер двинулся на самый большой испанский корабль (флагманский фрегат
«Магдалену». - В.Г.) и таранил его. Когда испанский генерал сообразил, что это
за судно, он отдал приказ своим людям перебраться на его палубу и срубить
мачты, чтобы судно унесло течением. Но испанцы не успели ничего сделать:
брандер внезапно взлетел на воздух, просмоленное полотно облепило такелаж
«испанца» и, охваченный мощным пламенем, корабль генерала заволокло густым
дымом. Когда со среднего корабля (фрегата «Сан-Луис». - В.Г.) увидели, что
флагман горит, капитан его тотчас же умчался под прикрытие форта и наскочил на
мель; третье судно («Нуэстра Сеньора де ла Соледад». - В.Г.) хотело повторить
этот маневр, но пираты погнались за ним по пятам и захватили его. Ворвавшись на
корабль, они мгновенно перетащили к себе все, что было возможно, и запалили
судно. Горящий корабль погнало к берегу, на нем почти никто не уцелел».
У нас
имеется возможность сравнить эту информацию с той, которая содержится в отчете
Моргана и его капитанов от 20 (30) мая 1669 года:
«Мы
смиренно информируем Ваше Превосходительство, что… мы использовали все
возможности для движения в наветренную сторону, чтобы в итоге можно было лучше
раскрыть замыслы врага, а также подготовиться к выполнению нашего долга в
содействии вам в том случае, если бы флот бискайцев, обычно именуемый флотом
Барловенто, о котором Ваше Превосходительство так много наслышаны, предпринял
покушение на остров, находящийся под Вашим управлением… И так как Маракайбо был
расположен наиболее удобно, мы отправились прямо туда и прибыли к Ла-Барре 28
февраля 1668 [1669] года. Там мы вошли в озеро Маракайбо через пролив… где мы рассчитывали обеспечить себя всем необходимым; но здесь
оказался квадратной формы форт, снабженный 11 пушками, боеприпасами и другим
снаряжением, в силу чего мы высадили часть наших людей, подготовленных для
штурма, однако, приблизившись, нашли его покинутым; и, войдя внутрь, мы
уничтожили его, сбросив пушки с форта, спалив лафеты и унеся амуницию.
После этой
акции мы приплыли к городу Маракайбо, расположенному чуть дальше, примерно в 5
лигах, на берегу пресноводного озера, насчитывающему около 400 семей. Прибыв в
город, мы нашли его покинутым, и, после нескольких вылазок в окрестности, мы взяли
некоторых из жителей, которые обеспечили нас свежим провиантом... После чего мы
решили плыть дальше, чтобы изучить озеро... Вторым городом, которого мы
достигли, был Гибралтар… И, проведя в Гибралтаре некоторое время и снабдив себя
сухой провизией (маисом. - В. Г.), мы поплыли в Маракайбо, готовясь к выходу в
море. Прибыв туда 7 апреля, мы получили вызов от адмирала Барловенто…
На оное мы
дали такой ответ:
«Сэр, я
прочитал ваш вызов, и, поскольку я понял, что вы находитесь так близко, я
избавлю вас от необходимости идти сюда с вашими быстрыми фрегатами, решив
навестить вас со всей своей экспедицией, и там мы положимся на риск сражения,
во власти которого будет проявить милосердие… Я лишь желаю вам быть
великодушным и сдержать слово, и мы быстро закончим поединок.
Датировано
в Его Величества английском городе Маракайбо 7 (17) апреля 1669 года. Прощайте,
Ваш Г.
Морган.
Командиру
флота Барловенто».
И вслед за
этим, всё изучив и приняв во внимание, насколько наши суда были меньше, чем их,
мы решили соорудить брандер из старого судна, которое мы нашли в лагуне;
полностью снарядив его, мы тут же в добром порядке, в нужный момент и в нужное
место решили его отправить; при этом каждый капитан получил особый приказ и
задачу от главнокомандующего. Таким образом, мы отплыли от города Маракайбо,
плывя к Ла-Барре, где мы обнаружили испанского адмирала с его флотом, стоящим
на рейде в проливе, чтобы препятствовать нашему проходу. В тот же день мы
пришли на якорную стоянку, расположенную на расстоянии пушечного выстрела от
него, чтобы ждать подходящего момента. На следующее утро снялись с якоря и
решительно напали; и после того, как мы обменялись несколькими бортовыми
залпами между альмирантой и [английским
флагманом] фрегатом «Лилли», брандер, наблюдая за ситуацией и найдя ее
подходящей, пошел прямо к борту [испанского флагмана], каковой маневр был
весьма успешным: они немедленно вспыхнули оба, остальные бежали. Вице-адмиральский
корабль [«Сан-Луис»] стал под фортом; это был корабль с 20 пушками и 140
людьми. Другой фрегат, взятый нами, имел 12 пушек и 80 человек. Альмиранта, которая была сожжена, имела
40 пушек и 280 человек, из коих спаслись лишь 50...
Выполнив, с
Божьей помощью, сию службу, мы вернулись в Маракайбо отдохнуть и запастись
провиантом, исключая 7 человек, которые погибли при исполнении обязанностей…»
После
разгрома пиратами армады де Барловенто
единственным препятствием, мешавшим им выйти в море, оставался форт Ла-Барра.
Его гарнизон был усилен моряками и солдатами, спасшимися с погибших испанских
кораблей, а также 70 ополченцами, прибывшими из окрестных селений. Чтобы
вырваться из мышеловки, англичанам и французам необходимо было захватить это
укрепление.
«Они сошли
на берег, - рассказывает Эксквемелин, - где из крепости их яростно стали
обстреливать из тяжелых пушек. У пиратов же были только ружья и ручные гранаты;
пушки на их кораблях были слишком малого калибра, и ядра их не могли сокрушить
мощные стены крепости. Весь остаток дня они обстреливали крепость из ружей, и
стоило появиться кому-нибудь над ее стенами, по этому человеку стреляли, как по
мишени. Но когда пираты попытались влезть на крепостные валы, чтобы забросать
испанцев ручными гранатами, их довольно скоро отбили. Испанцы открыли сильный
огонь и принялись бросать горшки с порохом, который взрывался от горящих
фитилей; пираты вынуждены были отойти, и насчитали тридцать человек убитыми и
много раненых. К вечеру несолоно хлебавши они поднялись на борт своих
кораблей».
Опасаясь,
что на следующее утро флибустьеры могут перенести пушки с кораблей на берег,
испанские солдаты и моряки всю ночь готовились к предстоящему сражению. Тем
временем Морган вернулся в Маракайбо, где заставил отремонтировать захваченный испанский
корабль и заменить им тот, который был у него. Заодно пираты произвели дележ
захваченной добычи.
«Когда
дележ добычи закончился, - свидетельствует Эксквемелин, -встал вопрос, как же
выйти из лагуны. Пираты решили пуститься на такую хитрость: днем, в канун ночи,
которая намечена была для бегства, часть пиратов села на каноэ якобы для того,
чтобы высадиться на берег. Берег этот был в густых зарослях, и пираты незаметно
вернулись назад, легли в каноэ и потихоньку снова подошли к своим кораблям.
Такой маневр они предприняли неоднократно, причем ложная эта высадка шла со
всех кораблей. Испанцы твердо уверились, что пираты попытаются этой ночью
броситься на штурм и захватить крепость; они стали готовить все необходимое для
защиты с суши и повернули туда все пушки.
Настала
ночь, и, когда Морган убедился, что все пираты наготове, он приказал поднять
якори, поставить паруса. Корабли понеслись в струе течения, и их прибило почти
к самой крепости. В этот момент пираты поставили паруса так, чтобы использовать
ветер с суши, и пронеслись мимо крепости. Испанцы тотчас повернули часть пушек
в сторону моря, однако пираты успели уже осуществить свой маневр, и их корабли
почти не пострадали от крепостных орудий. Впрочем, испанцы так и не решались
повернуть все пушки в сторону моря, опасаясь, что основные силы пиратов нападут
на них с суши. На следующий день Морган отправил к крепости каноэ, чтобы
обменять пленных пиратов, которых вот-вот должны были предать смерти, на
испанских пленников. Для этого Морган выдал пленникам барку и дал возможность
уйти всем, кроме заложников из Гибралтара, за которых еще не было уплачено. Их
отпустить Морган не хотел, потому что надеялся получить положенный выкуп. На
прощанье он выстрелил по форту из семи пушек, однако ответного залпа не
последовало».
Когда
корабли пересекали Венесуэльский залив, налетел сильный шторм с северо-востока,
одно судно стало пропускать воду, как решето, и вся флотилия была вынуждена
отдать якоря. Лишь через неделю с лишним установилась нормальная погода,
позволившая пиратам продолжить путь домой. Они прибыли в Порт-Ройял 27 мая 1669
года. Моргана встретили на Ямайке как героя.
Иная участь
ожидала испанских командиров. Дон Алонсо де Кампос-и-Эспиноса и Матео Алонсо
Уидобро были арестованы по приказу вице-короля Новой Испании и отправлены в
Севилью, чтобы предстать там перед трибуналом. Военный Совет, рассмотрев дело
подсудимых, указал на допущенные ими ошибки, но в то же время отметил, что в
ходе сражения оба вели себя мужественно и, соответственно, снял с них все
обвинения в трусости.
Операция,
блестяще осуществленная головорезами Моргана, была столь удивительна и
неординарна, что Сабатини не устоял и почти без изменений ввел ее в свой роман
о капитане Бладе.
Еще один
подвиг капитана Блада – захват испанского города-крепости Картахена –
заимствован Сабатини из биографии французского корсара Жана-Батиста дю Касса,
назначенного в 1691 году губернатором Сен-Доменга (французской части острова
Гаити). В марте 1696 года морской министр Франции Поншартрэн сообщил ему о
готовящейся антииспанской экспедиции барона де Пуанти в Южную Америку. В
сентябре из Бреста на Сен-Доменг был отправлен королевский фрегат «Марэн»,
капитану которого поручили передать дю Кассу сообщение о скором выходе эскадры
в море. Губернатор должен был собрать около 1200 человек, в том числе
флибустьеров, и оказать поддержку барону.
Эскадра де
Пуанти появилась у берегов Гаити в марте 1697 года. Она состояла из 19 судов,
на борту которых разместилось более 4000 солдат и моряков. Контингент Сен-Доменга,
возглавляемый дю Кассом, насчитывал примерно 650 флибустьеров (ими командовал
майор Ле Паж), 170 солдат, 110 волонтеров-колонистов и 180 негров. Их
разместили на борту 7 фрегатов и 4 судов меньших размеров.
Несмотря на
то, что между людьми барона и пиратами с самого начала возникли серьезные
разногласия и даже стычки, экспедиция, целью которой был избран город
Картахена, не была отменена. Пообещав флибустьерам, что они получат такую же
долю добычи, как и экипажи королевской эскадры, де Пуанти в конце марта или
начале апреля велел взять курс на побережье Новой Гранады (ныне Колумбия).
Штурм
фортификационных сооружений Картахены продолжался более двух недель – с 15
апреля по 3 мая. Когда город был взят и разграблен, французы приступили к
дележу добычи. Тут дю Касс и его люди с удивлением обнаружили, что соглашение,
заключенное между ними и бароном на Сен-Доменге, неверно трактуется. Если
учесть, что стоимость захваченных сокровищ равнялась 20 млн. песо, а доля
офицеров, солдат и моряков эскадры составляла 1/10 часть, или 2 млн. песо, то
получится, что люди дю Касса тоже должны были получить 2 млн. песо. Но барон
заявил, что договор, заключенный ранее между ним и правительством Людовика XIV, предусматривал иной порядок распределения
награбленного: флибустьерам полагалась 1/10 часть с первого миллиона и по 1/30
– с последующих. Умышленно занизив стоимость всей добычи, де Пуанси объявил,
что контингент Сен-Доменга получит… 40 тыс. песо.
Познакомившись
с результатами подсчетов барона, пираты пришли в ярость и хотели атаковать
корабли королевской эскадры, но дю Кассу удалось отговорить их от этого
опрометчивого шага. Тогда пираты подвергли Картахену повторному грабежу и
заставили ее жителей уплатить им выкуп – не менее миллиона песо.
Эти и иные
события, связанные с картахенской экспедицией, легли в основу XXV-XXX
глав романа Сабатини, который превратил дю Касса в капитана Блада, а барона де
Пуанти – в барона де Ривароля.
Конечно,
было бы ошибкой утверждать, будто Питер Блад является двойником Моргана или дю
Касса. Действуя в тех же обстоятельствах, что и его прототипы, Блад
руководствуется совершенно иными мотивами, и его поступки никогда не
определяются такими низменными страстями, как жажда наживы или слепая месть. В
этом смысле он – антипод реально существовавших исторических лиц, весьма
идеализированный и «невсамделишный» пират-романтик.
………………………………
© В. К. Губарев, 2016
